Андреевское братство [= Право на смерть ] - Василий Звягинцев

Створка ворот при моем приближении послушно поползла в сторону, машина впритирку проскочила в приоткрывшуюся щель, едва не зацепив правой гусеницей столб, и, разгоняясь до предельной скорости, полетела напрямик через затянутую поземкой тундру.

Теперь все зависело от двух факторов — как быстро Заря и ее коллеги кинутся в погоню и догадаются ли они, в чем смысл моего внезапного и бессмысленного побега. Если нет — шансы на успех не так уж плохи…

Примерно в километре от порта я переключил управление на автомат, приказав машине выйти на трассу и по ней ехать к главному входу, а сам так, как давно уже не бегал, побежал к знакомой тропе.

Володя все так же возлежал на своих ящиках. Теперь он хрустел соленым миндалем, запивал его ядовито-зеленым пенящимся напитком из пузатой мягкой бутылки и смотрел приключенческий фильм, развернув под потолком гиперкуб экрана.

— О! Ты опять здесь, — констатировал он без удивления. — Хочешь? — и протянул мне пакет с миндалем.

— Кажется, нет. — Я присел на ближайший ящик, вытер с лица пот и тающие снежинки. Внутри экрана загорелая девица с визгом карабкалась на скалу, спасаясь от гигантского тарантула.

— Может, выключишь?

— А что? Довольно забавно… Там вначале еще интересней было…

Я молча взял пульт и убрал изображение. Стало тихо. Даже слишком. Володя посмотрел на меня внимательно и перестал жевать.

— Ну-ка, давай, рассказывай. Похоже, ты там не скучал…

Я вдруг совершенно успокоился. Этот десантник (теперь я совершенно отчетливо вспомнил, что Володя именно десантник, и встречались мы в базовом лагере на 22-й планете Серых солнц в позапрошлом году) наверняка сможет сделать все, что нужно. Лишь бы поверил. И как можно более четко и убедительно я стал говорить о том, что уже произошло, как я представляю себе дальнейшее и какая роль в этих планах отводится Володе.

— Пожалуй… Пожалуй, так будет хорошо… — десантник не стал задавать лишних, риторических или просто глупых вопросов. Во-первых, он доверял мне как представителю столичной прессы и не считал способным на глупый розыгрыш, а во-вторых, и это главное, всю свою сознательную жизнь Володя, как и три поколения его предшественников, готовился как раз к подобной ситуации, а все остальное, чем они занимались, было либо тренировками, либо выполнением задач, хоть и сложных, зачастую опасных, но не основных.

Мой рассказ он поэтому воспринял как одну из бесчисленных вводных на тренажере, сделав в глубине сознания пометку, что, похоже, на этот раз играть придется всерьез. И сразу перешел к вопросам практическим.

— На станцию связи пройти не проблема. Это я сделаю независимо от того, есть там кто или нет. И передам все, что надо. Не думаю, чтобы они смогли перехватить или засечь передачу. По гиперканалу это скорее всего вообще невозможно. В любом случае — это мое дело… Только… Не уверен, что так уж нам сразу поверят. Тебя-то я знаю и вижу глаза в глаза, а по радио, да через сколько-то световых лет, все иначе может прозвучать…

Я задумался. Через секунду решение пришло.

— Есть. Адресуй сообщение так: «Космофлот. Маркину, лично. Ростокин просит взять вопрос под особый контроль». И дальше — текст. Продумай сам, чтобы понятнее и покороче.

Десантник приподнял бровь.

— Маркин — это какой?

— Тот самый. Начальник службы безопасности. Были мы с ним пару раз в веселых историях. Он все сразу поймет и поверит… Лишь бы ему доложили.

— Это уж я постараюсь…

…Дальше я делал все то, что делал бы на моем месте смертельно напуганный и потерявший от страха голову человек. Я проник в верхний зал, нашел там наиболее скрытое от глаз окружающих место — узкую щель позади серебристых шкафов справочно-информационного стенда, улегся на низком коробе, теплом от проходящих под ним термоэлементов, и стал ждать. По идее, здесь можно было бы отсидеться до прихода первого же космолета, а потом тем или иным способом прорваться к трапу.

Нашли меня довольно быстро, минут через сорок. Один из пришельцев, которого я безошибочно узнал, хоть и не видел никогда раньше, заглянул в мое укрытие и поманил рукой с вполне человеческой презрительной гримасой. Я представил, как мне сейчас должно бы быть страшно и тошно на душе, и вышел, подергивая щекой.

Меня привезли в тот же самый номер, и там опять оказалась Заря. На щеке ее алела свежая ссадина, но выражение лица оставалось по-прежнему благожелательным.

— Зачем все это было нужно? — спросила она. — Неужели ты поверил, что сможешь скрыться от нас?

Я пожал плечами и не ответил.

— Впрочем, я понимаю. Гордость землянина… Подчиниться насилию — это же так унизительно… Но все же, на что ты рассчитывал? Ответь, мне интересно понять ход твоих мыслей. Я считала, что до конца поняла твой психотип, а оказалось, что между расчетным и реальным поведением есть расхождения… Нам придется подрегулировать наши детекторы…

— Долго придется регулировать, — позволил я себе буркнуть предельно мрачным тоном.

— Отчего же долго? У нас совершенные приборы и проверенная методика.

— Оттого, что мы сами себя не понимаем, а вам куда уж… Но к делу это не относится…

— Нет, как раз относится, и я надеюсь, что у нас еще будет время об этом поговорить. Но позже. А сейчас нам надо прийти к окончательному решению. Ты готов, или?..

— Альтернативы, как я понимаю, нет?

— Кое-какая есть… Либо согласие сразу и сопряженные с ним моральные и материальные стимулы, либо то же согласие, но достигнутое после ряда отнюдь не приятных процедур…

— Хорошо, тогда поговорим о стимулах… Только не представляю, чем вы меня могли бы соблазнить.

…Все в свое время кончается, закончилась и гравитационная буря. Заря сообщила мне, что через несколько часов рейсовый лайнер прибывает в порт.

Вжившийся в роль морально сломленного человека, я с трудом встал с дивана, на котором по преимуществу и провел последние двое суток.

— Да перестань ты так нервничать, пожалуйста… Смотри на вещи шире, — она говорила со мной так, будто мы бог знает как давно знакомы и нас связывают многолетние близкие отношения. — Тем более что делать тебе ничего сверхъестественного не придется. После старта ты должен найти способ вместе со мной пройти в навигационные помещения корабля, а остальное — не твоя забота…

— Что вы сделаете с экипажем?

— Абсолютно ничего страшного. Просто нам потребуется разместить по трассе полета внепространственные ретрансляторы. Без них нельзя навести мост. А для этого нам нужна навигационно-вычислительная система корабля. Вреда экипажу мы не причиним, просто… попросим не мешать. Позже они об этом даже и не вспомнят… — Заря с трогательной заботой всмотрелась мне в глаза. — Тебя волнуют нравственные проблемы? Успокойся. Мы сделаем так, что на Земле никто никогда не узнает о твоей роли…